В науке сложилось устойчивое представление об аланах как о сарматском по происхождению народе. Главным возражением против теории сарматского происхождения алан является то, что ни один античный автор не отождествляет их с сарматами. На всех известных этнокартах античных писателей, аланы фиксируются наряду с различными сарматскими племенами, и аланы к ним не причисляются. Альтернативной точкой зрения является мнение о среднеазиатском, массагетском происхождении алан. В настоящее время эта версия становится все более популярной среди исследователей и, на мой взгляд, она выглядит предпочтительнее первой. В связи с тем, что историками не сформулирована концепция среднеазиатского происхождения этого народа, с использованием всех известных письменных источников, я считаю возможным предложить свою версию этногенеза алан. Впервые этноним "аланы" появляется у античных авторов в I в. н.э. Наиболее раннее их упоминание мы встречаем у Луция Аннея Сенеки, в пьесе "Фиест", написанной в середине I в. н.э. [Senecae, Thyestes, 627- 631]. Не обошли своим вниманием алан римские поэты и историки 1 в. н.э. (Марк Анней Лукан, Гай Валерий Флакк, Марциал, Плиний Старший, ?осиф Флавий). Плиний и ?осиф Флавий, нисколько не противореча друг другу, указывают на территории, занимаемые аланами. По выражению ?осифа Флавия, "...племя аланов есть часть скифов, живущая вокруг Танаиса и МЕотийского озера" [los. Flav., De bel., VII, 7,4], т.е. Дона и Азовского моря. Характеристики, данные аланам авторами I в. н.э., хотя и не повторяются, но говорят исключительно об их воинских достоинствах, описывая их как диких (Сенека), суровых и вечно воинственных (Лукан), пылких (Флакк), а автор II в. н.э., Дионисий Периегет, отмечает храбрость этого народа. Несмотря на обилие информации, в ней мы не находим ответа на закономерный вопрос - кто же такие аланы? ?з авторов I в. н.э. только один ?осиф Флавий говорит, что аланы - это часть скифов. Но он и всех сарматов характеризует, как часть скифов: "Те из скифов, которые зовутся сарматами..." [los. Flav., De bel., VII, 7,3]. Т.е. характеристика "скифы" у ?осифа Флавия ни на что, кроме как на принадлежность к кругу ираноязычных кочевников, не указывает. Авторов II в. н.э., упоминавших алан в своих произведениях, несколько, но только Клавдий Птолемей, Дион Кассий и Флавий Арриан дают аланам этническую характеристику. Птолемей фиксирует этот народ на различных территориях евразийской степи, которая у него делится на три крупных региона: Европейскую Сарматию, Азиатскую Сарматию и Скифию. Границей между Европейской и @gh`rqjni Сарматиями являлась река Дон (Танаис). Азиатская Сарматия локализуется Птолемеем в междуречье Дона и Волги (Ра), а Скифия простирается к востоку от Волги. Алан же мы находим у Птолемея как в Европейской Сарматии, так и в Скифии. В главе "Положение Европейской Сарматии" мы читаем следующее: "Заселяют Сарматию очень многочисленные племена: ... по всему берегу Меотиды язиги и роксоланы; далее за ними внутрь страны - гамаксобии и скифы-аланы" [Ptol., III, 5,7]. Речь в данном случае идет о районе, расположенном где-то к северу от Меотиды и к западу от Танаиса, в его нижнем течении. Кроме того, Птолемей сообщает, что среди гор, пересекающих Европейскую Сарматию, имеются и "горы Аланские" [Ptol., III, 5,5], которые, видимо, следует отождествить с Донецким кряжем. Скифия, простирающаяся к востоку от Волги, у Птолемея делится на две части по эту и по ту стороны горы ?маон. При этом, гора ?маон описывается не как отдельно стоящая вершина, а как цепь гор. Если же ее соотнести с реальной географической картой, то эта горная система, протянувшаяся в меридиональном направлении, на севере должна была захватить северные отроги Тянь-Шаня, далее к югу пересечь Памир и упереться в Гиндукуш. "Скифия по эту сторону горы ?маон" на западе граничит с Азиатской Сарматией, на севере - с неизвестной землей, на востоке - с линией ?маонских гор, на юге - с областью саков, Согдианой, Маргианой и частью Гирканского (Каспийского - Т.Г.) моря до реки Ра [Ptol., VI, 14, 1]. Как мы видим, эта часть Скифии локализуется в центральных и в северных областях Средней Азии и в Южном Казахстане. О народах, обитавших в "Скифии по эту сторону горы ?маон" Птолемей сообщает следующее: "Населяют же [часть] этой Скифии, всю обращенную к северу, вплотную к неизвестной [земле], так называемые аланы-скифы, и суобены, и аланорсы, а [территорию] ниже их сэтианы, и массэи, и сюэбы, и у внешней стороны [горы] ?маон тектосаки, а затем у восточных истоков реки Ра робоски..." [Ptol., VI, 14,9]. Локализовать эти народы можно только относительно друг друга. Поскольку перечень племен ведется Птолемеем с севера на юг и с запада на восток, то мы имеем право поместить аланов-скифов и аланорсов в северных областях этого региона, южнее неизвестной земли. При этом если аланорсов можно локализовать у северо-западной оконечности Тянь- Шаня, то аланов-скифов к западу от них, после занимающих срединное положение суобенов. Этноним аланорсы встречен только один-единственный раз у Птолемея. По звучанию он напоминает названия сразу двух народов - алан и аорсов, на основе чего исследователями и был сделан вывод о его переходном значении, устанавливающем генетическую связь между аорсами и аланами. Но так ли это на самом деле? Птолемей знает аорсов как в Сарматии, так h в Скифии. В Скифии они зафиксированы на каком-то удалении и от алан, и от аланорсов, в районе, расположенном к востоку от р. Pa-Волги и западнее р. Яксарта-Сырдарьи [Ptol., VI, 14, 10], т.е. в Северном Прикаспии. При этом если алан-скифов и аланорсов разделяли только суобены, то пространство между ними и аорсами занимали многие народы. При подобной локализации территория аланорсов удалена от территории аорсов более чем на 1000 км к востоку. У Тянь-Шаня аорсы никогда и никем не фиксировались. ? дело не в том, что они не смогли бы продвинуться туда, а в том, что Птолемей знает аланорсов одновременно с аланами и аорсами на конкретных территориях, что и не позволяет говорить об обязательной переходности этого этнонима. В этой связи правильной является этимология, данная этнониму аланорсы В.?. Абаевым, как "белые аланы". Данная трактовка исключает из этнонима аланорсы аорсов как обязательный компонент и устанавливает тесную взаимосвязь между аланами и аланорсами. Это, в свою очередь, позволяет рассматривать их как две племенные группировки одного и того же народа. В Скифии у Птолемея мы находим и Аланские горы, которые, судя по описанию, также находились в северной части региона [Ptol., VI, 14, 3]. При этом в труде Птолемея мы второй раз сталкиваемся с горами, имеющими одинаковое название. В первом случае Аланские горы помещены Птолемеем в Европейской Сарматии, во втором - в "Скифии по эту сторону горы ?маон". Сопоставление координат, данных Птолемеем обоим горным массивам, позволяет заключить, что он зафиксировал одинаковое название для разных горных систем. ?так, у Птолемея мы встречаем алан не только в Сарматии, где их знают и авторы I в. н.э., но и в Скифии, которая ничего не имеет общего со Скифией южнорусских степей, так красочно описанной Геродотом. Второе указание Птолемея интереснее первого, поскольку оно говорит о пребывании алан в регионе, названном им Скифией. Это свидетельствует о том, что Птолемей именно Скифию считал для алан прародиной. В то же время отнесение европейских алан к скифам дополнительно свидетельствует о пришлости их из Скифии в земли, названные им Сарматией. ?з авторов II в. н.э. еще двое дают аланам этническую характеристику. Флавий Арриан называет алан скифами [Arrian, Contra Alanos], а Дион Кассий - массагетами [Dio Cass., LXIX, 15]. Оба автора констатирует это как факт, не давая ему никаких разъяснений. Как массагетов, алан характеризует и Аммиан Марцеллин. Мы не будем подробно останавливаться на мнении Марцеллина о массагетском происхождении алан, анализ его текстов уже был опубликован в одной из моих статей1. Отметим только, что алан он знает как в Европе, так и в Азии. Знает он и Скифию в которой помещает азиатских аланов, что qnck`qserq, а возможно и восходит к данным Птолемея. У Аммиана Марцеллина имеется упоминание и гор, связанных с аланами: "За ней (т.е. за Танаисом - Т.Г.) тянутся бесконечные степи Скифии, населенные аланами, получившими свое название от гор..." [Amm. Marc., XXXI, 2,12]. Поскольку здесь говорится об аланах не европейских, а об аланах в Скифии, то и горы эти находились, по представлению Аммиана Марцеллина, в Скифии, что совпадает с локализацией Аланских гор в Скифии у Птолемея. Кроме того, важным является, что именно от этих гор, по представлению Аммиана, аланы получили свое название. Характеристики алан, как скифов у Птолемея, и алан, как массагетов у Марцеллина, не только не противоречат, но даже дополняют друг друга. Если этническое определение алан, как части скифов, носит достаточно широкий характер, то указание на их массагетское происхождение сужает тот круг народов, из среды которых, по мнению Диона Кассия и Аммиана Марцеллина, могли выйти аланы, поскольку массагетов античные авторы традиционно также относят к числу скифских народов. В любом случае, оба автора рассматривают Скифию как регион, откуда вышли аланы. Кроме Птолемея и Аммиана Марцеллина аланы в Азии никем из античных авторов не зафиксированы, но этот этноним мы встречаем в китайских династийных историях. В "Хоу Хань шу" (?стории поздней династии Хань - 25-220 гг. н.э.), говорится: "Владение Яньцай переименовалось в Аланья; состоит в зависимости от Кангюя. Климат умеренный; много сосны, ракитника и ковыля. Обыкновения и одеяния народа сходны с кангюйскими"2. Описание Кангюя в "Хоу Хань шу" отсутствует, но, основываясь на более ранних китайских источниках ("Ши цзи" - II в. до н.э., "Хань шу" - I в. до н.э.), учитывая взаиморасположение Давани (Ферганы) и Кангюя, можно сделать вывод, что основными территориями Кангюя были Средняя Сырдарья и прилегающие к ней районы. При подобной локализации Кангюя поиск территории, занимаемой владением Яньцай, - а Яньцай находилось в 2000 ли (800 км) на северо-запад от Кангюя3, - приводит нас в Приаралье и на Сырдарью в ее нижнем течении. Если соотнести информацию китайских источников с данными Птолемея, то аланорсы локализуются на территории Кангюя, а аланы-скифы на территории Яньцай- Аланьи. Один народ, как мы видим, оказывается на территориях двух разных владений. Объяснить этот небольшой парадокс следует тем, что, как справедливо отметил А.С. Скрипкин, переименование Яньцай в Аланья свидетельствует о завоевании Яньцай Кангюем силами алан в рамках проводимой Кангюем политики4, т.е. переименование и подчинение события единовременные. При этом часть алан (аланорсы) осталась на своих исконных землях в Кангюе. Следующее сообщение о государстве Аланья мы встречаем в "Вэй люэ" ("Обзор Вэй"), труде середины III в. н.э.: "Есть еще государство Лю, eqr| государство Янь и еще государство Яньцай, иначе называемое Алань. Все они одних обычаев с Канцзюй (т.е. Кангюй - Т.Г.). На западе граничат с Дацинь, на юго-востоке с Канцзюй, ...прилегают к большому озеру\болоту; в прежние времена весьма зависели от Канцзюй, а ныне не зависят"5. ?так, мы встречаем второе и на два столетия более позднее, чем в "Хоу Хань шу", свидетельство, указывающее, что государство Яньцай имеет и другое название - Алань. Нахождение Алании в Приаралье в III в., а с середины I в. н.э. фиксация алан в Северном Причерноморье свидетельствует о том, что на запад ушли не все аланы и какая-то их часть осталась на Востоке. Еще одно описание государства Яньцай, и, по всей видимости, последнее, если не считать повтора в "Бэй ши" (Хроника северных государств - VII в.), содержится в "Вэй шу" (?стории династии Вэй - 384-534 гг.): "Государство Сутэ (Согдак, Согдиана) располагается на западе от Цунлина (Памир); в древности оно называлось Яньцай, еще одним названием было Вэньнаша. Они живут у большого озера\болота, находятся на северо-западе от Канцзюй..."6 Благодаря последнему свидетельству, мы имеем еще два названия территории, которая в "древности" имела названия Яньцай и Аланья, а стала называться Сутэ и Вэньнаша. Время, в которое владение Яньцай- Аланья получило два других наименования, установить чрезвычайно трудно. Можно только констатировать, что название Вэньнаша более раннее, чем Сутэ. Оно могло сосуществовать с названиями Яньцай и Аланья, что не нашло отражения в источниках. К интерпретации наименования Вэньнаша мы вернемся позже. ?так, исходной территорией, с которой начинается аланская экспансия, является Кангюй. Это владение стало известно китайцам со II в. до н.э., но ни во II, ни в I вв. до н.э. аланы на его территории не фиксируются. Т.е. выход их на историческую арену следует отнести к I в. н.э. и никак не позже его середины, поскольку именно в середине I в. аланы уже были зафиксированы в районе Дона и Азовского моря. Политическая же ситуация, способствовавшая появлению алан на исторической арене, неразрывно связана с политическим положением Кангюя. Во II в. до н.э., по данным "Ши цзи" (?сторические записки), Кангюй предстает рядовым владением. На востоке признает власть хуннов, а на юге - юечжей и имеет до 90 000 войска7. В I в. до н.э., по сведениям "Хань шу" (Хроника государства Ранняя Хань - 206 г. до н.э. - 9 г. н.э.), политическая ситуация резко меняется. Кангюй ведет себя по отношению к Китаю надменно, гордо и дерзко, "имеет под собой пять малых владений" и обладает строевым войском в 120 000 человек8. Возросшее могущество Кангюя вряд ли можно объяснить только благоприятной демографической ситуацией. Скорее всего оно вызвано bunfdemhel в Кангюй новой и значительной массы кочевого населения, позволившего увеличить войско на 30 000 человек. Приток же этого населения можно связать с проникновением в кангюйскую среду юечжей, поскольку именно у них наблюдается в I в. до н.э. сокращение войска. Если во II в. до н.э. строевое войско у юечжей насчитывает от 100 000 до 200 000 человек, то в 1 в. до н.э. оно насчитывает только 100 000.9 Данная арифметика не единственный аргумент за правомерность установления связи Кангюя с юечжами. Впервые этноним юечжи появляется в работе Сыма Няня "Ши цзи". Рассказ его о юечжах неоднократно повторен и в более поздних китайских источниках. ?нформация эта сводится к следующему. К северу от Великой китайской стены между хребтами Дуньхуан и Циляньшань (современная провинция Ганьсу на севере Китая) кочевали юечжи, наиболее восточная группа ираноязычных кочевников. В середине II в. до н.э., юечжи терпят поражение от хуннов и удаляются на запад10. Поражение от хуннов разделило юечжей на две части: "больших юечжей" и "малых юечжей". Малые юечжи "по малосилию" не могли следовать за прочими и остались в "южных горах". Большие юечжи в своем движении на запад дошли до владения народа сэ (саков) и захватили его земли. Территории, занимаемые народом сэ, располагались к северу от Тянь- Шаня, главным образом в Семиречье (юго-восточный Казахстан и часть северной Киргизии). Сэский правитель удалился на юг и покорил государство Гибинь (Северная ?ндия), но часть народа сэ осталась на своих землях под властью юечжей. Пребывание юечжей на завоеванной территории было не долгим, т.к. давний их противник - усуни - разгромил юечжей и вынудил удалиться далее на запад. Юечжи, покинув земли народа сэ, прошли Давань (Фергана), вторглись в земли Дахя (Греко-Бактрия) и покорили ее. На обломках Греко-Бактрии юечжами была создана Кушанская империя. Сообщение о покорении Греко- Бактрии кочевниками имеется у Страбона [Strab., XI, VIII,2] и Помпея Трога [Trog., Prol., XLI, XLII]. Этим авторам наименование юечжи незнакомо, но они знают асиев, тохаров и сакаравлов (сакарауков). Эти народы, вслед за многими исследователями, я считаю возможным отождествить с кочевниками, известными китайским летописцам, следующим образом: асиев с усунями, тохаров с юечжами, сакаравлов-саков с народом сэ. О связи асиев-усуней с аланами мы поговорим чуть позже. Сообщений о проникновении юечжей в Кангюй в ранних китайских источниках нет, но в "Вэй шу", в описании государства Кан, имеется следующая информация: "Владетельный Дом Кан есть отрасль кангюйского Дома. Безвременно переходя с места на место, он не имеет привязанности к оседлой жизни. Со времен династии Хань преемство престола не пресекалось. Собственно владетель прозывается Вынь (т.е. Вэнь, по oepebnd`l других авторов - Т.Г.); происходит из Дома Юечжи, который первоначально обитал по северную сторону хребта Цилянь-шань в городе Чжаову; но после поражения от хуннов перешел через Луковые горы (Памир - Т.Г.) на запад и основал царство. Он разделился на множество владетельных родов и утвердился в древнем царстве Кан. Сии роды, в память своего первоначального происхождения, все удержали прозвание Чжаову... Он имеет пребывание при реке Сабао в городе Алуди... Кан считается сильным государством. Ему покорилась большая часть владений в Западном крае, как-то: Ми, Шы, Цао, Хэ, Малый Ань, Нашебо, Унахэ, My"11. То, что государство Кан названо "отраслью кангюйского Дома", позволяет считать его правопреемником Кангюя. На это же указывают и более поздние, чем "Вэй шу", источники, где преемственность Кана, или зависимых от него владений, от Кангюя отмечена неоднократно12. Кроме того, иероглиф, обозначающий наименование Кан, совпадает с первым иероглифом в слове Кангюй. В описании Кан в "Вэй шу" указано не только то, что Кан является отраслью кангюйского Дома, но и что его правители "происходят из Дома Юечжи", а описание движения юечжей на запад полностью совпадает с подобным описанием в ранних источниках. Подробный анализ всех фактов, подтверждающих связь Кангюя с Каном и с юечжами, не входит в задачу данной статьи, но на некоторых важных для нашей темы фактах следует остановиться. Обращает на себя внимание родовое имя правителей государства Кан — Вэнь. ?ероглиф, его обозначающий, совпадает с начальным иероглифом в слове Вэньнаша, являвшимся одним из названий владения Яньцай-Аланья. ?нтересным объяснением наименования Вэньнаша является мнение, высказанное японскими исследователями о том, что первый иероглиф - вэнь в слове Вэньнаша является именем собственным13. Это позволяет предположить, что родовое имя Вэнь принадлежало не только правителям государства Кан, но и правителям владения Яньцай-Аланья. В свою очередь, то, что в государстве Кан "со времени династии Хань преемство престола не пресекалось", свидетельствует о принадлежности правителей этих владений в ханьское время к одному правящему юечжийскому Дому. Наиболее раннее упоминание князей, имевших в своем названии иероглиф "вэнь", зафиксировано в "Хань шу" в I в. до н.э. на территориях к северу от Китая14. ?нтересующий нас иероглиф Вэнь присутствует в наименовании, которое хуннский шаньюй дал одному из подвластных ему князей -вэньоуто-ван. B.C. Таскин, автор перевода и комментариев к тексту, в котором упоминается вэньоуто-ван, никак не прокомментировал это наименование и дал его написание с маленькой буквы как титул. В китайских династийных историях термин вэньоуто-ван встречен один- единственный раз и только в вышеприведенном тексте. А вот термин "оуто" встречается неоднократно, но без иероглифа прочитываемого как вэнь и иногда со словом ван - князь. B.C. Таскин, проанализировав несколько фрагментов китайских летописей, пришел к выводу, что под “оуто” имеется в виду "вооруженный лагерь значительных размеров, который был в состоянии отразить нападение нескольких тысяч человек..."15. Н.Н. Крадин, поддержав этот вывод B.C. Таскина, считает, что оуто - это группа кочевий, собранных в одно большое становище, а титул оуто-ван давался администратору, управляющему данным подразделением16. Разделяя точки зрения этих исследователей, хотелось бы отметить, что подразделений кочевников типа "оуто" у хуннов было не одно и возглавляли их правители, определенные китайцами как ваны-князья. А вот наличие слова вэнь в сочетании с "титулом" оуто-ван, встреченное один-единственный раз, позволяет предположить, что наименование "вэнь" могло являться, как и в случае с правителями государства Кан, родовым княжеским именем. На одном только совпадении иероглифов, которыми китайцы определяли иноземные понятия, строить концепции рискованно, но вот то, что в тексте имеются географические привязки, позволяющие локализовать земли вэньоуто-вана, позволяет в осторожной форме это сделать. Земли вэньоуто-вана, как явствует из текста, находились "против округа Чжанье". Этот округ в китайских источниках упоминается многократно и чаще всего вместе с округом Цзюцюань и Дуньхуан17. Округ Цзюцюань находился в непосредственной близости от Чжанье, а горы Циляньшань располагавшиеся на границе этих округов, являются хребтом Рихтгофена в провинции Ганьсу18, т.е. древний округ Чжанье располагался на территории современной провинции Ганьсу. Непосредственная же близость от Чжанье хребта Дуньхуан позволяет обратиться к текстам "Ши цзи" и "Хань шу", в которых хребты Дуньхуан и Циляньшань ограничивают территорию первоначального обитания юечжей: "...первоначально он (т.е. Большой Юечжи - Т.Г.) кочевал между Дунь- Хуан и Цилянь-шань"19. ?так, территории, занимаемые вэньоуто-ваном в конце I в. до н.э., и территории первоначального обитания юечжей до их поражения от хуннов в середине II в. до н.э. совпадают. Кроме того, в "Бэй ши", говорится, что земли малых юечжей, которые после поражения от хуннов не последовали за большей частью своего народа на запад, находились между областями Си-пьхин и Чжан-йе20. О нахождении области Чжанье в современной провинции Ганьсу выше было отмечено. Что же касается области Си-пьхин (или Сипин), то ее нахождение в современной китайской провинции Циньхай, т.е. к западу от Ганьсу21, позволяет заключить, что и в этом случае речь идет приблизительно об одной и той же территории. Кроме того, в "Цзю Тан шу" (Старая хроника государства Тан) т.е. в ankee позднем, чем "Бэй ши" китайском источнике, сообщается: "Предки народа юечжи прежде жили в Чжанье, в г. Чжао'у, находившимся к северу от гор Цилянь"22. ?так, в разновременных китайских летописях наблюдается удивительная устойчивость в закреплении за юечжами одной и той же территории. Первоначально на ней фиксируются юечжи до поражения от хуннов, а несколько веков спустя остатки этого народа, т.е. малые юечжи. В промежутке же мы здесь обнаруживаем вэньоуто-вана. ?сходя из приведенного территориального совпадения, а также отсутствия у хуннов князей с подобным наименованием, позволяет высказать предположение о принадлежности вэньоуто-вана к юечжам и как следствие этого, возможной реальности существования у юечжей родового княжеского имени Вэнь. В свою очередь, установленная связь юечжей с Каном- Кангюем, а Кангюя с Яньцай и аланами, позволяет интерпретировать одно из названий владения Яньцай - Вэньнаша, как "государство с фамилией правителей Вэнь", что является аргументом за установление связи между аланами и юечжами. Если продолжить поиск аргументов за правомерность выдвинутой цепочки юечжи - Кангюй - аланы, то следует обратить внимание еще на некоторые факты. В "Бэй ши", имеется следующая информация: "Резиденция владения My лежит на западной стороне реки Уху. ... Владетель прозывается Чжаову. Он происходит из Дома канского государя. Проименование ему Аланьми"23. В "Синь Тан шу" наименование Аланьми мы встречаем еще раз: "Государство Ань, иначе называется Бухо, или Бухэ... Резиденция князя находится в г. Аланьми. Прежде эти земли принадлежали кангюйскому удельному князю Цзи (Ги по Н.Я. Бичурину - Т.Г.)"24. В том же источнике имеется упоминание еще и города Алань: "Во время эры правления Сяньцин (656-661 гг.) в городе Алань создан округ Аньси, а его князь Чжао'у Ша назначен правителем округа"25. Важным в вышеприведенной информации для нас является не только то, что в раннесредневековый период в Средней Азии продолжают существовать наименования, связанные с этнонимом "аланы", но и то, что в обоих случаях эти наименования оказываются связанными с канским-кангюйским государством. В одном случае князь Аланьми "происходит из Дома канского государя", в другом - города Аланьми и Алань находились на землях кангюйских удельных князей, являясь их резиденцией. Кроме того, вышеупомянутые князья именовались Чжао'у (Чжаову), что указывает на их связь с юечжами. ?так, связь алан с Кангюем и юечжами сомнений не вызывает. В то же время ставить знак равенства между аланами и юечжами не следует, но рассматривать последних как компонент, составивший алан, я думаю, правомерно. Завершая перечисление фактов, связанных с пребыванием алан в qpedme`gh`rqjnl регионе, хотелось бы отметить, что здесь аланы неоднократно фиксируются в период раннего средневековья. В "Суй шу" (Хроника государства Суй - 581-618 гг.), дается перечисление 45 племен, названных телескими. Среди них упоминается и племя алань. Список телеских племен (в том числе и племени алань) повторяется и в более поздних источниках: "Бэй ши", "Тун дянь" (VIII в.), "Тай пин гуанцзи" (X в.). А.Г. Малявкин считает, что под телескими племенами подразумеваются все известные составителям летописей племена, разбросанные по степи от Каспийского моря до Манчжурии26. К сожалению, из-за отсутствия информации мы не можем локализовать этих алан, хотя сам факт их упоминания является немаловажным. ?нтересную информацию об аланах в Средней Азии в средневековый период мы встречаем в трудах ал-Бируни (974 - 1048 гг.). Давая объяснение существования русел у р. Джейхун (Амударья), ал-Бируни о ее низовьях сообщает: "Она затопила много местностей на долгое время и разрушила (их) также; жители их переселились на побережье Хазарского (Каспийского - Т.Г.) моря. Это род аланов и асов...”27 Локализация алан и асов в низовьях Амударьи и в Приаралье совпадает с локализацией государства Яньцай-Аланья или Кангюя в период его максимального могущества. Кроме констатации факта пребывания алан на этой территории, интересными выглядит указание на этническое родство, если не тождественность, аланов и асов ("это род"). Решение вопроса о характере взаимосвязи между аланами и асами не выглядит однозначно. Как справедливо отметил В.А. Кузнецов, одни источники их идентифицируют, другие - дифференцируют28. В источниках античного времени мы встречаем и асов (асиев и асиан), и алан, причем независимо друг от друга. В средневековых же источниках аланы и асы чаще всего помещаются рядом или между ними ставится знак равенства. Впервые этнонимы асии и асианы зафиксированы у Страбона и Помпея Трога в числе кочевников, сокрушивших Греко-Бактрию. Многие исследователи отождествляют асиев-асианов с усунями. М.В. Крюков считает, что древняя форма этнонима усунь "должна быть близка к asuen"29, что очень близко по звучанию этнониму asiani (асианы). Столь явное фонетическое сходство двух этнонимов позволяет считать подобное отождествление правомерным. Попадание усуней-асиан в среду, из которой вышли аланы, могло происходить на разных этапах их истории. Я имею в виду не только тесное взаимодействие усуней с юечжами, но и многовековое соседство усуней с Кангюем, которое должно было привести к их проникновению на территорию этого владения. Ярким примером этого процесса является зафиксированное в "Хань шу" переселение в Кангюй в первые годы н.э. усуньского царевича Бихуаньчжи с 80 000 подданных30. ?так, присутствие усуней-асиан на территории Кангюя несомненно. Meqnlmemmn и то, что в дальнейшем аланы и асы, если вспомнить ал- Бируни, на этой территории фиксируются неразрывно друг от друга, являясь двумя составляющими одного этнического целого. Мы определили два компонента, составивших алан, - это юечжи-тохары и усуни-асии. К ним, без сомнения, следует прибавить и собственно кангюйцев, т.е. племена исконно обитавшие на территории, названной китайцами Кангюем. Проистекал ли процесс аланского этногенеза на территории всего Кангюя или формирование алан происходило только в отдельных областях этой кочевой державы, покажут будущие исследования. Сейчас мы можем только констатировать, что именно Кангюй явился территорией, где происходило сложение народа более тысячелетия известного как аланы. Обстоятельства, способствовавшие появлению алан на исторической арене, неизвестны, но имеющиеся в нашем распоряжении факты позволяют высказать некоторые соображения. Формирование алан происходило на территории Кангюя, который во II в. до н.э. являлся не более чем политическим аутсайдером. В последующие два века мы наблюдаем возросшую мощь Кангюя. Произошедшие в кангюйском обществе изменения во внешней политике выразились в стремлении к расширению своей территории. Способствовать этому могло вхождение в Кангюй группировок юечжей и усуней. Благодаря этим народам на территории Кангюя происходит концентрация не просто большой военной силы, но, скорее всего, силы для данной территории избыточной, а в военном отношении элитарной. Обусловлено это тем, что юечжам и усуням в их движении от северных границ Китая на запад, при отпадении "слабосильного" элемента, удалась сохранить мобильное и боеспособное ядро, в которое вливались не менее боеспособные и мобильные этнические единицы из других племенных группировок. В то же время, чтобы стремиться к завоеваниям, изменения должны были произойти и в сознании самих кангюйцев. Ведь для того чтобы вести себя "надменно", "гордо", "дерзко", а именно так описывает Кангюй автор "Хань шу", нужно было избавиться от психологии политического аутсайдера. Во многом изменению сознания кангюйцев должна была способствовать, если использовать термин Л.Н. Гумилева, "пассионарность" юечжей и усуней, желавших новых побед и добычи. Кроме того, чтобы сплотить население Кангюя, нужна была идея, которая могла бы стать общей для различных племенных группировок. Таковой могла стать идея национального единства, появлению которой должны были способствовать ираноязычие интересующих нас групп кочевников, общий кочевой уклад хозяйства, приблизительно одинаковое развитие социальных отношений и многое другое. Национальной же идеей, которая могла быть выбрана для консолидации полиэтничного кангюйского общества, стала идея общего арийского происхождения. Как часто случалось в истории, люди в трудную минуту `oekkhps~r к героическому прошлому своих предков. По всей видимости, именно этноним "агуаnа", т.е. "ариец", бывший в древности общим для всех ираноязычных народов, стал наиболее популярен у кангюйцев и был воспринят если не всеми, то, во всяком случае, значительной их частью. Причем воспринят он был не в древней фонетической форме - агуаnа , а в новой - alana. Лингвистическая закономерность перехода "r" в "l" в двух этих словах была убедительно доказана В.?. Абаевым31. Следовательно, в интересующее нас время и у интересующих нас народов слово "ариец" должно было звучать как "алан". Как широко был распространен этноним аланы в среде населения Кангюя, неизвестно, но на присутствие его на территории Кангюя и после появления алан в Причерноморье указывают многие из вышеприведенных фактов (аланорсы, Аланьми, алань и пр.). Сформировавшись как народ, аланы, в рамках проводимой Кангюем политики, начинают свое движение на запад. Двигаться в западном направлении алан заставили их соседи, обладавшие достаточной военной мощью, чтобы ограничить экспансионистские устремления алан с востока и юга. С юга Кангюю противостояли Большие юечжи, создавшие на территории Греко-Бактрии мощную Кушанскую империю. С востока противодействовали усуни и хунны, в сумме обладавшие огромной военной силой. Далее к востоку находился раннеханьский Китай, который именно в I в. до н.э., в своей экспансии на запад, достиг наибольших успехов. Максимально же возможное для кочевников продвижение на север кангюйцами было осуществлено. В зависимость от Кангюя попало владение Янь, платившее им дань пушниной32. На западе же политическая ситуация вторжению алан благоприятствовала. В первой половине I в. н.э. мы наблюдаем не только отсутствие политического единства в среде сарматов, но и вооруженное противостояние между различными сарматскими племенными союзами. Античные источники приводят два ярких примера этого. Я имею в виду войну 35-36 гг. н.э. между иберами и парфянами, в которой друг другу противодействовали две разные сарматские группировки [Tacitus, Ann., VI, 33], и войну 49 г. н.э. на Боспоре между сираками и аорсами [Tacitus, Ann., XII, 15-18]. Междоусобицы способствовали проникновению алан в район Танаиса и Меотиды и позволили им закрепиться на вновь завоеванных землях. Завершая разговор о происхождении алан, хотелось бы еще раз коснуться их взаимоотношений с сарматами. Рядом исследователей неоднократно высказывалась мысль о популярности этнонима "аланы" в среде ираноязычных кочевников, следствием чего, в конечном результате, явилось исчезновение ко II в. н.э. с исторической арены названий различных сарматских племенных группировок и замена их этнонимом аланы. Включение в состав алан различных этнических компонентов, в первую очередь сарматского, сомнений не вызывает. Следует только nrlerhr|, что процесс этот не был повсеместным и кратковременным. Если в описаниях Сарматии I-II вв. н.э. аланы фиксируются наряду с разными сарматскими племенами, то только в IV в. в Причерноморье и Приазовье мы находим в основном алан. Объяснить исчезновение с политической карты Сарматии в IV в. названий всех сарматских племен следует несколькими причинами. В первую очередь, это и уход с территории Сарматии на запад в Подунавье языгов и роксолан, а также насильственное включение в аланский союз отдельных групп кочевников. Но использование военной силы было
Споры об аланском наследии Опубликовал(-а): Лиза Валиева Опубликовано: May 4, 2005, 2:04 pm
Эпоха раннего средневековья на Северном Кавказе, особенно в его центральной части тесно связана с аланами. Аланы в своей основе — это сарматский племенной мир на позднем этапе истории, крупное политическое объединение разных ираноязычных групп сарматского происхождения, покрытых общим именем «аланы». Аланы были распространены на значительной территории Восточной Европы и Средней Азии, отдельные их группы в разное время продвинулись на территорию нынешней Венгрии и в Западную Европу. Это реальные исторические факты.
?нтересная история и культура алан относительно хорошо изучены и популярны не только в отечественной, но и в зарубежной историографии. Все это способствует развитию «творческой» активности ряда историков и филологов, направленной на формирование в общественном сознании народов Северного Кавказа устойчивого комплекса престижных предков в лице алан (речь здесь не идет об осетинах, родство которых с аланами давно установлено). Очевидное гетерогенное происхождение алан, вхождение ряда северокавказских народов в состав аланского племенного союза и раннефеодальной государственности дало возможность радикальным историкам настаивать на приоритетном положении своих народов в контексте аланской истории. Московский ученый В.А. Шнирельман справедливо заметил в специальной статье, что борьба за аланское наследие приобрела политический оттенок. ?дет перетягивание аланского «одеяла» на себя.
Общая история Общая история Виды Осетии Виды Осетии Мировые религии Мировые религии Эзотеризм Эзотеризм Духовная традиция Духовная традиция Архаика Архаика Традиция Традиция Едзиев Едзиев Туганов Туганов Мировое искусство Мировое искусство Портрет художника Портрет художника Арт-проект Арт-проект Мифология Мифология Этнокультура Этнокультура Культурология Культурология
на титульную
Рис. 26. Сарматские катафрактарии – закованные в броню всадники и кони. Колонна Траяна, II в. н. э.
Рис. 27. Варианты защитного снаряжения иранских всадников (реконструкция)
Рис. 28. Портрет Аттилы, могущественного гуннского вождя. Римский медальон, V в. н. э.
Рис. 29. Аланы в Западной Европе
Рис.30. Аланы в походе. Художник А. Джанаев
Рис. 31. Великая Богиня с чашей. Аланский конский начельник, X – XI вв. н. э.
Рис. 32. Гробница аланского царя Дургулеля. Северо-восточный Кавказ, XI в.
Рис. 33а. Образ Богордицы из нузальской часовни, худ. Вола Тлиаг. Северная Осетия, XIV в.
Рис. 33б. Развалины храма Мады Майрам (Богородицы). Северная Осетия, XI в.
Рис. 34. Пир нартов, акварель. Художник М. Туганов, 1927 г.
Рис. 35. Реконструкция аланского витязя времен монголо-татарского нашествия
Рис. 35а. Аланский шлем времен монголо-татарского нашествия
Рис. 36. Позднеаланский каменный крест из сел. Эльхотово. Северная Осетия, XVI в.
Рис. 37а. Осетинские старейшины. Фото XIX в.
?З ?СТОР?? АЛАН–ОСЕТ?Н Аланы
В I в. до н.э. и I в. н.э. на территории современной Украины появились представители восточных сарматов - аорсы и аланы. ?х как обитателей земель «к северу от ?стра» (т.е. Дуная) упоминают римский историк Плиний Старший и философ Сенека. Перекочевка алан значительно изменила историческую и этническую картину Европейской Сарматии. Под их давлением языги ушли на запад, в междуречье Тисы и Дуная, а новые пришельцы создали у римских границ военно-политическое объединение, известное в науке как «царство Фарзоя и ?нисмея». ?мена этих сарматских царей помещены на монетах Ольвии, которая определенное время находилась либо под протекторатом сарматов, либо в союзе с ними. О существовании по соседству с Ольвией объединения аланов и о каких-то связях между ольвиополитами и сарматами свидетельствует недавно найденный обломок ольвийского декрета, где говорится о посольстве ольвиополитов к «Умабию... величайшим царям Аорсии». Не исключено, что несохранившиеся имена этих царей были именами Фарзоя и ?нисмея.
Этимологию этнонима «аланы» современная наука рассматривает как эквивалент термина «arya», что соответствует общему наименованию древних индоиранских народов, которое, по-видимому, служило своеобразной национальной идеей в новом племенном объединении. Это этническое объединение было основано на общей культурной, экономической и идеологической платформе. Не случайно уже во II веке, то есть сразу после создания аланского союза, возникла единая позднесарматская (или аланская) археологическая культура, отличающаяся поразительным единообразием на широких пространствах от Кавказа до Украины и Поволжья. В североиранском мире наступает аланская эпоха.
Оттесненный аланами на запад и юг, авангард сарматских племен столкнулся с зоной влияния Римской империи, что повлекло за собой не только военное противостояние с последней, но в дальнейшем, и сотрудничество с ней (рис. 26). Под влиянием передовой для своего времени сарматской военной технологии происходит полное изменение не только вооружения, но и тактики боя в римской армии. Сарматские катафрактарии – закованные в броню всадники и кони, впоследствии явятся прообразом средневековых рыцарей (рис. 27). Уже с конца II в. н.э. роксоланская конница несет пограничную службу на Британских островах, защищая рубежи империи от непокорных Риму кельтских племен. Влияние военного искусства и культуры сармато-алан ощутили на себе и соседствующие с ними германские племена. ?сследователи не раз обращали внимание на поразительное сходство между скифо-сарматским наследием, британской легендой о короле Артуре и эпосом осетин, представляющих собой один из последних этнических осколков скифо-сармато-алан.
Ко II в. н.э. на дальнем востоке Азии происходили какие-то серьезные передвижения кочевых племен, явившиеся началом «Великого переселения народов». Устойчивый этнический массив североиранцев начинает тесниться молодым союзом тюркских племен, сдвинувшим собой с насиженных мест многие народы. В III в. н.э. сармато-аланы Северного Причерноморья сталкиваются с остготским союзом германских племен, а уже в конце IV в. н.э. орды тюрок гуннов, возглавляемых грозным Аттилой, перейдя Волгу, громят гото-аланский союз, увлекая большую его часть в Западную Европу (рис. 2. Так, на волне «Великого переселения народов» аланы попадают на север ?талии, на территорию Франции и ?спании. Теснимые гуннами, в союзе с вестготами и вандалами они впоследствии проникают на Север Африки, в Карфаген, где к VI в. теряются их следы (рис. 29). Но осталась память. Этноним «алан» получил в Европе широкое распространение не только в форме личного имени, но и в топонимике. Богатое духовное наследие североиранцев сохранилось в фольклоре и этнокультуре тех народов, с которыми алан свела историческая судьба.
Оставшаяся на юге России часть аланского этнического массива располагалась в предгорьях и горных ущельях Центрального Кавказа, составляя по тем временам значительную военно-политическую силу (рис. 30). У них начинает складываться раннесредневековая государственность. Ученые отметили, что одновременное появление в разных частях Центрального Кавказа однотипных погребальных сооружений можно рассматривать как свидетельство образования в границах Алании VI-IX вв. еденной культурно этнической общности. Она занимала большую часть Северного Кавказа в эпоху средневековья.
Значительная группа северокавказских аланов, через Боспор Киммерийский (Керченский пролив) и территорию Боспорского царства, переселилась в Крым, где к IV в. н. э. аланские склепы становятся господствующим типом погребальных сооружений в предгорных крымских могильниках, раскопанных близ сел Дружное Симферопольского района, Баланово Белогорского района и в других местах. Некоторые сведения о расселении алан в Крыму можно извлечь из письменных источников. Так, в анонимном описании берегов Черного моря, составленном в VI в. н. э., приведено другое название опустевшей к тому времени Феодосии - Ардабда («семибожный»), которое принадлежит «аланскому, то есть таврскому языку». Многие исследователи полагают, что название крымского средневекового города Сугдея (современный Судак) на аланском языке означало «чистый, святой». Согласно церковному преданию, записанному в XIII в., этот город был основан в 212 г. н.э.
На Северном Кавказе поселения алан, в большинстве своем основанные на местах ранее заселенных еще в кобанские, скифские, сарматские времена, быстро развивались. Одно из таких поселений, по мощности оборонительных сооружений не имеющее отечественных аналогов, археологи выявили на территории селения Зилга, недалеко от Владикавказа. Ученые установили, что Зилгинское городище существовало в II – V вв н. э.
Постепенно Алания обретает солидный международный вес. Этому немало способствовали ее военная мощь и выгодное географическое положение. Через ее территорию проходили важные торговые пути, а также дороги военно-стратегического значения. В VI веке по территории Алании была проложена трасса Великого шелкового пути. Благодаря международной торговле в казну Алании поступал немалый доход и, кроме того, она смогла установить тесные связи со многими государствами. Современники считали Аланию страной, полной «всяческих благ», в которой есть «много золота и великолепных одеяний, благородных коней и стального оружия, закаленного кровью пресмыкающихся, кольчуг и благородный камений» (рис. 31).
Рис. 31а. Предметы материальной культуры средневековых алан
Аланы занимались скотоводством, не изменяли традиции коневодства. Страна была также очень богата хлебом. Археологи выявили ямы для хранения зерна, а также серпы, зернотерки и ступки с пестами. Аланы, как в свое время и скифы, были хорошими пчеловодами. ?з меда они делали хмельной напиток – ронг, который широко упоминается в осетинском эпосе о нартах.
Бурная история тех лет ускорила начавшиеся раннегосударственные процессы. Участие в арабо-хазарских войнах, дипломатическое и военное сотрудничество с Византией и Грузией сплотило аланскую военную аристократию, подтолкнув ее к социально-экономическим переменам в обществе. В начале X в. Алания официально принимает христианство. Византийские, грузинские и арабские хроники отмечают наличие у алан сильной царской власти, разветвленной сети городов и крепостей, замков и церквей (рис. 32, 33). Описание средневековой Алании немногим отличается от описания современной ей Руси, Грузии, Болгарии.
Рис. 33. Христианские храмы средневековой Алании. Северо-Восточный Кавказ, XI в.
Могущественные средневековые государства искали с ней политического союза, а правители их почитали за честь породниться с царями Алании. Последние состояли в родстве с византийскими императорами, хазарскими, грузинскими, армянскими, абхазскими царями, древнерусскими князьями. В престижном списке государств, с которыми Византия поддерживала дипломатические отношения, Алания располагалась выше Хазарии и Руси. Если грузинские, абхазские и другие кавказские правители получали от византийского императора приказания, то царь Алании признавался самостоятельным государем и именовался его «духовным сыном» (рис. 33а, б).
При этом Алания сохраняет устойчивые связи с родственным населением Северного Причерноморья, отмечаемого древнерусскими летописями под этнонимом ясы (аланы). Этим же временем фиксируют ученые окончательное формирование Нартовского эпоса алан-осетин.
Нартовский эпос осетин является выдающимся памятником культуры скифской древности и аланского средневековья (рис. 34). В виде мифов запечатлевший историю древнего народа, начиная от родового строя и кончая постигшей его трагедией в результате монголо-татарского нашествия, он уходит корнями в эпоху ариев. Сказания о нартах, под именем которых выступают сами создатели эпоса, в образной форме отражают модель мира, мировоззрение, жизненный уклад и общественное устройство предков осетин. Образы героев-нартов вызывают ассоциации с реально существовавшими историческими героями, следовавшими тому же кодексу чести. Настоящий мужчина – это доблестный воин, воздержанный в пище и уважающий женщину. Воина, обладающего этими качествами, нарты ставят на самую высокую ступень социальной лестницы. Они не прощают обид и держат слово.
В исторических хрониках V–VII вв. аланы нередко упоминаются в числе «письменных» народов. Сохранились сведения, позволяющие предполагать, что церковная служба проходила на аланском языке, а следовательно, существовали переводы богословской литературы. В частности, на это наталкивают относящиеся к IX веку слова создателя славянского письма Константина-Философа (в монашестве Кирилл), который упоминает алан в числе народов, «имеющих письменность и славящих Бога на родном языке».
?сследования ХХ века привели к открытию любопытной закономерности. В период с 800 по 1200 гг. н.э. у народов Европы наблюдается интенсивное государственное строительство. В этот же период отмечается аномально глобальное потепление климата, увеличение урожайности зерновых и всеобщий экономический взлет, что еще раз подтверждает связь истории человечества с окружающим его космосом. Но благостные времена в истории всегда сменяются годами испытаний. А в этом порой хочется видеть руку проведения.
Монголо-татарское нашествие XIII-XIV вв. полностью подорвало государственность алан. Аланы первыми попали под колесо грозных завоевателей, первое столкновение с которыми произошло в 1222 году. Оно окончилось поражением алан (обманутых своими союзниками – половецкими ханами), но не покорением их. Несметное войско Чингисхана после его смерти возглавил внук – Батый, который в 1238 году и приступил к покорению Алании. Три месяца осаждал он ее столицу в 1239 году, и в конце концов город Магас пал (рис. 35, а). Однако это горестное событие не образумило аланских князей, не побудило оставить свои распри и встать стеной за свою страну. В результате, несмотря на отчаянное сопротивление ее жителей Алания была разгромлена по частям. На территории ее было создано монголо-татарское государство Золотая Орда, в состав которой вошли и покоренные аланские княжества.
Одна часть алан, укрепившись в тесных ущельях горной Алании, неустанно беспокоила завоевателей, совершая набеги на их поселения, другая навсегда покинула родину. Этому исходу обязаны своим происхождением, например, венгерские ясы. Еще ученные отметили, что начиная с XIII в. крымские аланы или асы многократно упоминаются в письменных источниках. Последний этноним (название народа) с полным основанием сопоставляется с ясами (так в русских летописях именовали алан) и потому отождествляется с аланами. Внезапное открытие авторами средневековых сочинений крымских алан на фоне предшествующего долгого умолчания вряд ли случайно. Создается впечатление, что в Крым с Северного Кавказа приблизительно в начале XIII в. переселилась какая-то группа алан. Сугубо гипотетически, основываясь лишь на совпадении дат, можно предположить, что эта миграция произошла в результате или в связи с угрозой монголо-татарского нашествия.
В первой половине XIII в. христианский миссионер епископ Феодор по дороге в северокавказскую Аланию прибыл морем в Херсон (так в средние века назывался древний Херсонес, руины которого расположены близ современного Севастополя). Преследуемый врагами, он бежал и нашел приют в аланском селении, расположенном неподалеку от города. «Близ Херсона живут аланы, столько же по своей воле, сколько и по желанию херсонцев, словно некое ограждение и охрана города», - пишет Феодор. Чуть выше он называет этих алан «малыми». Сведения Феодора кажутся особенно достоверными в свете того факта, что он, в конце концов, добрался до кавказской Алании и, следовательно, имел возможность сравнивать жителей Крыма и Кавказа. Вероятно, в результате такого сравнения он назвал крымских алан «малыми», в отличие от гораздо более многочисленных, но родственных им жителей Северного Кавказа. Благодаря свидетельству Феодора становится ясно, что аланы концентрировались в Юго-Западном Крыму, где охраняли подступы к Херсону.
Важнейшее свидетельство о крымских аланах принадлежит арабскому географу XIV в. Абу-аль-Фиде (Абульфеда). «Керкер или Керкри ...находится ... в стране асов, его имя значит по-турецки сорок человек; это укрепленный замок, трудно доступный; он опирается на гору, на которую нельзя взойти. На верху горы есть площадь, где жители страны (в минуту опасности) находят убежище. Этот замок на некотором расстоянии от моря; жители принадлежат к племени асов... Керкер находится на север от Сары-Кермена; между этими двумя местами один день пути». Благодаря довольно точным топографическим указаниям, никто из исследователей не сомневается, что Керкер (у других авторов часто - Кырк-Ор) - это знаменитый «пещерный город» Чуфут-Кале, расположенный неподалеку от современного Бахчисарая. Сары-Керменом некоторые позднесредневековые арабские и тюркоязычные авторы именовали Херсон. Таким образом выясняется, что аланы, как и в XIII в., населяли Юго-Западный Крым и обладали одной из мощнейших на полуострове крепостей.
Об этом же писали в начале XV в. арабский географ Ал-Кашкаиди, а в XVIII в. - турецкий историк Аали-Эфеиди.
На Кавказе судьба алан развивалась трагично. Взяв штурмом столицу Алании монголы оккупировали ее предгорные территории. После них началась разруха и междоусобица, хорошо знакомая нам по аналогии с русской историей. Монголы умело травили один народ на другой, разделяя их и властвуя. Но аланы не раз пытались освободиться от монгольского ига, поднимая восстания. Центром одного из них явился крупный аланский город Дедяков. Однако все выступления закончились неудачей.
В конце XIV века на аланских землях произошло грандиозное сражение между Золотой Ордой и среднеазиатским завоевателем Тимуром. Тимур разгромил Тохтамыша – хана Золотой Орды – и затем обратил свой меч против алан, довершив процесс геноцида огромного народа, окончательно подорвав аланскую государственность. Неслыханное бедствие постигло древний народ с развитой цивилизацией (рис. 36). Он потерял былой уровень экономического и общественного развития. Как будто и не было у него многолюдных городов и оживленной торговли. Как будто всего лишь привиделись ему и единая его могучая держава, и необъятные просторы гор и равнин, их несметные богатства. Выбитый из привычного круга передовых стран того времени и изолированный от них, он был ограничен при этом и во внутренних своих связях. Запертый в горных ущельях и забытый всеми, он должен был начать все сначала. Потянулся мрачный период выживания и тяжелой борьбы за существование. Остатки некогда сильного народа закрепившиеся на своей последней территории – в горных ущельях Центрального Кавказа, фиксируемые грузинскими хрониками как «оси», а с XVIII в. русскими как «осетины» они сохранили до наших времен свой уникальный североиранский язык, и свою уникальную тысячелетнюю культуру (рис. 37, а).
Нужно отметить, что аланская диаспора Венгрии сохраняет свой язык и культуру до XVIII в., а крымские аланы доживут до позднего средневековья, населяя два региона Крыма. Один из них - густо заселенный с центром в Кырк-Оре - Чуфут-Кале - локализуется в Юго-Западном Крыму, другой, менее значительный - в юго-восточной части полуострова. Отдельные группы алан расселились в Крымской степи. В XVI в., после захвата Крыма турками, аланы, по-видимому, принимают участие в этногенезе крымских греков и крымских татар (горная этнографическая группа), утрачивают свои этнические особенности и перестают существовать как этнос.
Рис. 37. Боевая башня - традиционный объект горной Осетии
Старинная осетинская песня, посвященная горестным событиям прошлого, донесла до наших дней удивительный образ Задалески Нана, которая спасла осиротевших детей от «тимуровых ратей проворных». Обессилевшая от невзгод, сгорбившаяся старая женщина собрала их вместе, спрятала в пещере и, «оберегая от зверья и от ворога», вырастила. Песня называет ее Матерью из Задалеска, но видится в ней Великая Мать-Осетия-Алания, которую обескровили удары судьбы, но дух которой остался не сломлен.
(Текст из книги В. Цагараева "Золотая яблоня нартов")
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете голосовать в опросах
Регистрация
FAQ
Поиск
Пользователи
Группы
Регистрация
Профиль
Войти и проверить личные сообщения
Вход
. Так, на волне «Великого переселения народов» аланы попадают на север ?талии, на территорию Франции и ?спании. Теснимые гуннами, в союзе с вестготами и вандалами они впоследствии проникают на Север Африки, в Карфаген, где к VI в. теряются их следы (рис. 29). Но осталась память. Этноним «алан» получил в Европе широкое распространение не только в форме личного имени, но и в топонимике. Богатое духовное наследие североиранцев сохранилось в фольклоре и этнокультуре тех народов, с которыми алан свела историческая судьба.